К 350-летию Баргузинского района

И попадали сюда на поселение народовольцы, эсеры, анархисты, большевики...

Острог, город, рабочий поселок Баргузин был основан в 1648 году, являясь таким образом старейшим поселением Забайкалья, отмечающим в эти дни 350-летний юбилей.

В его богатой многими событиями истории особое место занимает политическая ссылка.

Открывают список политических в Баргузине братья Михаил и Вильгельм Кюхельбекеры. Позднее сюда был сослан Н.П. Григорьев, бывший офицер Измайловского полка, осужденный за пропаганду среди солдат.

В семидесятых годах прошлого века в городе проживала целая колония политических ссыльных. Среди них Н.С. Тютчев, член партии "Земля и Воля", позже эсер. Он оставил очень интересные воспоминания о своем пребывании здесь, о тех людях, с которыми отбывал ссылку, о побеге (неудачном). В нем, кстати, принимала участие одна из организаторов и лидер партии эсеров Е.К. Брешко-Брешковская. Описание побега читается, как детективная история: так оно красочно и увлекательно.

Тютчев вспоминает и о городе, "который состоял... из трех-четырех параллельных улиц (улицы в Баргузине названий не имели, а различались по номерам, от первой и далее), застроенных одноэтажными домиками в подавляющем большинстве крестьянского  типа, или просто хибарами. Ни одного каменного здания, кроме единственной церкви (имеется в виду Спасо-Преображенский собор), высившийся своей колокольней в конце города на берегу реки".

Этот собор был построен на средства баргузинского купца Ивана Ивановича Черных и жителей города в 1834 году. Сбор "добровольных пожертвований" - так в документе - проходил в течение нескольких лет. В городе в конце ХIХ века проживали 1378 человек, главными занятиями которых были сельское хозяйство, охота, рыбная ловля, мелочная торговля, извоз товаров и продовольствия на прииски в баргузинскую тайгу.

Начальное образование (другого не было) представлено 2-классным городским и двумя приходскими училищами - мужским и женским. Был в то время Баргузин центром Баргузинского округа, позже (начало ХХ века) - уезда.

Малодоступность города, плохие дороги, отсутствие какого-либо промышленного производства накладывали на него свой отпечаток - воистину "заштатный город", каковым он и был объявлен еще в 1822 году. Его экономическое и культурное развитие было замедленным.

Поступление политических ссыльных в Баргузинский край не было равномерным. В конце прошлого века оно почти прекратилось, зато после 1905 года число ссыльных возрастает и достигает 40-60 человек.

В это время в городе Баргузине проживали 2325 человек - мещане, крестьяне "лишь в небольшом количестве", дворяне, чиновники и купцы. Городское управление (упрощенное) возглавлял городской староста. Кроме того, здесь были полицейское управление, сиротский суд, почтово-телеграфная контора, общественная библиотека (открыта в 1894 году), общественное собрание. И еще  - учебные заведения, где жители могли получить образование: 4-классное училище, начальная приходская школа, женское начальное училище. Имела место в городе "значительная торговля" галантерейными, мануфактурными, москательными и другими товарами. Таков был облик, та среда обитания, куда попадали ссылаемые сюда люди после того, как отбывали определенный им судом срок каторжных работ - "выходили на поселение", "высылались к месту приписки", так это именовалось на официальном языке.

Надзор за ними в местах приписки осуществляло Баргузинское полицейское управление через своих старост, десятских и сотских (выборные должности) и "надзирателей за политическими ссыльными", которые состояли у него в штате. Сюда с Нерченской каторги, которая, если так можно выразиться, была поставщиком политссыльных для края, пересылалось нечто вроде личного дела, которое заводилось на них, как правило, в момент ареста, то есть в тюрьме. А затем сопровождало заключенного до выхода на поселение, пополняясь соответствующими документами. Состояло оно из открытого листа, статейного списка, где имелись биографические данные, выписки из приговора суда, сведения о различных перемещениях.

Описание примет (название документа)  было очень подробным, на него приклеивалась фотография в профиль, анфас, а иногда и во весь рост, и отпечатки пальцев. Так складывалось, что чаще всего попадали сюда на поселение народовольцы, эсеры, анархисты, в редких случаях - большевики. В каторжные работы, а затем в ссылку под надзор полиции, шли они "за ниспровержение существующего в государстве общественного строя" - наиболее часто встречающаяся в приговорах формулировка. А сами они отныне в официальных документах именовались не иначе, как "государственными преступниками".

   Прибыв на место приписки, политссыльный должен был найти себе работу, что было совсем непросто. Даже местные власти вынуждены были признавать это, тем более, что владели они (ссыльные), как правило, городскими профессиями. Несколько легче было устроиться людям с образованием, они могли давать уроки, хотя деятельность такого рода и запрещалась циркулярами правительства, но на практике местная администрация смотрела на это сквозь пальцы. Некоторые из них, обладая хорошими педагогическими способностями, например, как Н.П. Григорьев, Д.Г. Любовец и другие, были нарасхват, являясь "настоящими учителями подрастающих баргузинских поколений, давших не один десяток лиц, окончивших не только средние, но и высшие учебные заведения".

Среди людей с образованием надо отметить Самуила Давыдовича Майера, уроженца Одессы, осужденного в 1883 году за "участие в действиях противозаконного сообщества и стремление к насильственному ниспровержению государственного и общественного строя" к лишению всех прав состояния и ссылке в каторжные работы без срока. Позже срок был снижен до 20 лет, а затем еще на три года, так что в 1899 году он выходит на поселение в город Баргузин, где занимается метеорологическими наблюдениями для Иркутской обсерватории. Для того, чтобы метеосводки поступали без проволочек, обсерватория в 1901 году добивается от властей их бесцензурной пересылки, - случай доселе беспрецедентный.

Большинству приходилось искать работу за пределами того места, куда они были высланы, или жить на пособие от казны в размере 3 рублей. Легче всего было устроиться на золотых приисках, где всегда ощущалась нехватка рабочих.

По проходному свидетельству, выдаваемому властями, должны были поселенцы следовать до места работы, не отклоняясь от маршрута и нигде не задерживаясь. Надзор за ссыльными на приисках принимала на себя горная полиция и их владельцы. Для последних это была вынужденная мера, в противном случае они лишались дешевых, так необходимых им, особенно в летнее время, рабочих рук. Труд ссыльных широко использовался на приисках крупных золотопромышленников Я.Д. Фризера, А.Х. Новомейского . Последний перед первой мировой войной вывез из Англии драгу - "золотопромывальную машину", кстати сказать, первую в Баргузинском золотоносном районе.

Тут, как мне кажется, нельзя исключить того, что в ее монтаже, который был начат в 1914 году, могли принимать участие политссыльные.

Несмотря на то, что политссыльные находились под неусыпным надзором властей, побеги среди них были делом, если не обычным, то довольно частым. Так, в 1906 году бежало сразу несколько человек, среди них Андрей Соболь, Натан Яковлевич Гринфельд - член РСДРП, который каторгу отбывал в Акатуе, ссылку - в Баргузине, откуда бежал за границу, объездил много стран, всюду принимал участие в рабочем движении. Вернулся на родину после революции, в годы советской власти занимал очень крупные посты в системе внешторга, часто бывал за границей. Его судьба затерялась в годы репрессий.

Фреда Семеновна Новик-Шептун представляла из себя, по отзывам МВД, "значительную анархическую величину". Ссылку отбывала в Читкане, откуда благополучно бежала за границу. Во время эмиграции жила во Франции, Германии, Италии, Швеции и даже в Америке. На родину вернулась только после революции. Примечательна судьба Дмитрия Васильевича Буцанова, члена РСДРП с 1899 года, бежавшего из Баргузина в 1909 году. Судьба распорядилась так, что в 1913 году он снова попадает в Баргузин (вновь сослан), работает кассиром у предпринимателей Рабиновича и  Новомейского . После Февральской революции возглавляет в Баргузине объединенный комитет РСДРП.

Об этих и других политических ссыльных многое теперь известно благодаря работе в архивных фондах Национального архива Республики Бурятия. Выше уже говорилось о тех документах, которые удалось отыскать. И еще: материалы по этой теме, очень большие по объему и интересные по содержанию, до сих пор практически не использованные, находятся в Государственном архиве Российской Федерации (бывший ЦГАОР), в фонде Всесоюзного общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев, до недавнего времени закрытого. Они еще ждут своего исследователя.

Галина СЕМИНА. Историк-архивист.

12 августа 1998 г.